Сергей Слипченко пояснил, как в компании относятся к законодательным ограничениям продажи продукции с пониженным риском и внедрению в отрасли единой информационной системы
Часть 1
Табачный ЕГАИС и табачное право: о чем стоит задуматься тем, кто все еще не бросил вредную привычку, в интервью Business FM рассказал вице-президент по корпоративным вопросам аффилированных компаний Philip Morris International в России Сергей Слипченко. С ним беседовал главный редактор радиостанции Илья Копелевич.
Philip Morris — табачная компания, у которой, как говорят оптимисты здорового образа жизни, нет будущего. У нас даже если законопроект о том, чтобы лет через 15-20 лицам, которые родились после 2014 года, вообще никогда не продавали сигарет.
Рассматриваете ли вы перспективу, что человечество полностью откажется от курения?
Сергей Слипченко: Одними запретами полностью проблему курения решить нельзя. Как лидеры табачной отрасли мы должны предложить альтернативы, которые могут внести вклад в снижение вреда от курения сигарет. Для нас как для компании сейчас, наверное, самое интересное время в нашей истории, потому что мы стоим на пороге самых грандиозных изменений в нашем бизнесе и перемен вообще всей парадигмы нашего бизнеса. Предлагая в качестве альтернативы курения сигарет инновационные продукты с пониженным риском, мы фактически формируем будущее нашего бизнеса без сигаретного дыма. Мы об этом заявили на весь мир в январе, когда наш главный исполнительный директор, выступая на телевидении, сказал, что компания встала на путь поэтапного отказа от производства сигарет, замещая эту продукцию производством инновационных никотиносодержащих продуктов с пониженным риском.
Какова ваша, может быть, не корпоративная позиция, а личная, веры или неверия, человечество откажется полностью от курения?
Сергей Слипченко: Правильнее всего основываться на фактах. Если мы посмотрим последние 30 лет активной борьбы с курением, то увидим, что действительно потребление снижается, особенно при введении жестких запретов.
Но если смотреть в целом, глобально, количество курящих людей в мире особо не снижается. Сама Всемирная организация здравоохранения, которая глобально отвечает за борьбу с курением, табаком, говорит, что даже при всех ограничительных и жестких мерах через 25-30 лет на планете останется тот же миллиард с небольшим курильщиков, который есть и сегодня.
Это будет гораздо меньшая доля населения, поскольку мы ждем, что через 25-30 лет оно увеличится до 7,5-8 миллиардов. Как происходит приспособление к новой, более здоровой реальности? Я, честно скажу, к сожалению, курильщик. Когда-то появились сигареты lights, которые затем разоблачали все та же Всемирная организация здравоохранения и различные фонды, рассказывали и объясняли, что это не более чем уловка, маркетинг. Потребителю внушают идею, что эта сигарета менее вредная, чем та, которую он курил вчера, и он может курить даже больше. Так и происходило. В результате особенно росло потребление табака в Японии, Китае. Чем новые истории о понижении риска отличаются от истории lights?
Сергей Слипченко: Прежде всего тем, что они основаны на фундаментальной научной базе и исследованиях, которые мы начали проводить около семи лет назад, серьезно занявшись поиском решения о снижении вреда сигарет. Мы инвестировали более 3 млрд долларов в создание продуктов, а также в исследования, которые бы подтверждали наши выводы о том, что эта продукция — с существенно меньшим вредом и риском для здоровья по сравнению с сигаретами. Все наши исследования проводятся по самым жестким международным фармстандартам. Они строятся на принципе поэтапного исследования, начиная с токсикологических и заканчивая клиническими исследованиями, которые необходимы для того, чтобы увидеть влияние инновационных продуктов с пониженным риском на организм курильщика по сравнению с продолжением курения сигарет. Конечно же, они не полностью безвредны. Лучший способ полностью исключить риски и вред — это отказаться от употребления никотина в любом его виде и форме. Возвращаясь к фактам, сегодня в мире курит миллиард людей, и ВОЗ сама говорит о том, что этот же миллиард будет, скорее всего, курить через 25-30 лет. Мы как компания ставим себе задачу, в том числе и социальную, разработать, научно обосновать и предложить потребителю продукт, который в среднем на 90-95% снижает риск и вред по сравнению с курением сигарет.
Вы готовы к тому, что все-таки законодатели займутся и этим продуктом?
Сергей Слипченко: Мы не только готовы, мы считаем это одним из самых важных этапов на сегодняшний момент. Любая новая категория, инновация в бизнесе, а тем более в таком чувствительном, как табачный, должна иметь четко прописанный нормативно-правовой контур. Во-первых и прежде всего, данные изделия предназначены исключительно для курильщиков, доступ к ним некурящих и несовершеннолетних должен быть ограничен.
Сейчас по закону 15-летний юноша может подойти и приобрести это устройство, оно вообще ни в какой закон не попадает?
Сергей Слипченко: Сегодня никакой нормативно-правовой базы для этих изделий нет, хотя в своей практике при продаже мы убеждаемся в том, что потребитель совершеннолетний и является курильщиком.
Вы добровольно это делаете?
Сергей Слипченко: Добровольно и считаем это нашей обязанностью. Законодательство на сегодняшний день четко не регламентирует данные инновационные продукты, тем не менее мы понимаем: чтобы это стало нормой, правилом для всех участников рынка, необходимо законодательное закрепление и жесткое регулирование доступа к этой продукции исключительно курильщиков.
Продукт относительно новый. Россия, конечно, не первая страна, где он появился, его продают и в европейских странах. Вас еще нигде не отрегулировали, даже в Швейцарии, где других проблем-то нет, кроме как регулировать эти сферы жизни?
Сергей Слипченко: Поскольку это относительно новая категория, которая начала активно развиваться и выходить на рынки около трех-четырех лет назад, сегодня дискуссия с регулятором ведется во многих странах. Если взять Швейцарию, там уже есть определенное понимание на уровне исполнительной и законодательной власти, что это продукция другая по своему влиянию на здоровье и именно поэтому она требует отдельного регулирования. Подобный диалог происходит во многих странах Европы.
Но нигде пока ничего не принято?
Сергей Слипченко: Нигде пока отдельного законодательства нет, потому что многие страны в этом вопросе ориентируются на позицию Всемирной организации здравоохранения. ВОЗ в ноябре прошлого года на конференции сторон в рамках промышленной конвенции по борьбе с табаком в Нью-Дели, во-первых, признала факт появления этих продуктов, заявила в резолюции о том, что данные продукты в случае переключения на них большинства курящего населения имеют шанс существенным образом улучшить состояние общественного здоровья, а также сказала, что исследования в этом направлении и по этим продуктам должны быть продолжены на независимых научных площадках, чтобы можно было досконально убедиться в их реальном влиянии на здоровье.
«ЕГАИС должна основываться на передовых технологиях»
Сигареты, произведенные на табачном заводе компании Philip Morris. Фото: DPA/ТАСС
Будете ли вы предлагать законодателям, чтобы эти устройства, в отличие от сигарет, не запрещали к использованию в общественных местах, поскольку, как вы утверждаете, они бездымные?
Сергей Слипченко: Как уже я говорил, регулирование этих продуктов должно учитывать научную базу, исследования и реальные факты о воздействии их на здоровье курильщика. Соответственно, регуляторную или нормативную базу по этим продуктам должны строить, с нашей точки зрения, исходя из трех принципов. О первом я уже сказал: законодательно ограничить доступ к этим продуктам только совершеннолетних курильщиков. Второй принцип: совершеннолетние курильщики должны получать информацию о наличии таких продуктов, об их сниженном воздействии на здоровье, о том, что эти продукты менее вредны, чем продолжающееся курение сигарет, чтобы этот выбор был осознанный и информированный. И третье — создание определенных условий, при которых будет мотивация потребителя перейти на данный тип изделий. Использование должно быть ограничено в общественных местах, где это просто неуместно со всех точек зрения. В местах, где собирается совершеннолетняя аудитория — места общественного питания, досуга, рестораны, бары — с учетом того, что эти продукты действительно не влияют на качество воздуха в помещении из-за отсутствия дыма и горения...
Допустим, что это еще предстоит доказать со временем.
Сергей Слипченко: Да, при условии, что это доказано, оставить использование на усмотрение руководства заведения. По этому принципу уже пошли некоторые страны.
Будем ждать, когда будут приняты первые законодательные акты, чтобы ориентироваться. Конечно, США — страна с одним из самых жестких законодательств в области борьбы с курением, так что это, безусловно, будет показательно. В России же идет острая дискуссия насчет распространения системы ЕГАИС (Единая государственная автоматизированная информационная система) на табачные изделия. Какова ваша позиция?
Сергей Слипченко: Действительно, буквально несколько недель назад была достаточно острая дискуссия по этому вопросу. Регулировать и отслеживать табачную продукцию очень важно со всех точек зрения, в том числе и с экономической, потому что отрасль в прошлом году дала в бюджет РФ более 650 млрд рублей — это уже около 4,5% федерального бюджета.
Это акцизы.
Сергей Слипченко: Это акцизы, налоги, все бюджетные уровни. Поскольку это чувствительная, подакцизная группа товаров, нужно четко понимать всю логистическую цепочку, отслеживать то, что в обороте находится исключительно легальный товар.
По вашим оценкам, контрафакт с ростом акциза растет?
Сергей Слипченко: Контрафакт растет, это тревожная тенденция, особенно последних двух лет, на фоне существенного увеличения цены легального продукта на рынке Российской Федерации, связанного с акцизами. Но структура контрафакта, нелегального рынка в России — это преимущественно продукция, которая приходит в Россию из сопредельных государств Евразийского экономического союза, поскольку там сегодня акцизная нагрузка в разы ниже, чем в Российской Федерации. Это проблема, которая полностью ЕГАИС не решается, потому что в случае с ЕГАИС мы отслеживаем только продукт, произведенный в России. Система нужна, но ее необходимо создавать с учетом отраслевой, производственной специфики.
В чем принципиальные отличия от алкогольной продукции, которая сжилась с ЕГАИС?
Сергей Слипченко: Первое — это скорость производства. Существующее оборудование на фабриках всех крупнейших производителей позволяет производить до тысяч пачек в минуту. При таком подходе нужны решения, которые позволяют наносить и сканировать носитель с такой скоростью, чтобы автоматически считывать и забивать в систему.
А нет такого технического решения?
Сергей Слипченко: Есть. На сегодняшний день они применяются и в фарминдустрии. Например Data Matrix или DOT код наносится непосредственно на упаковку товара и содержат всю необходимую информацию, чтобы можно было идентифицировать продукцию. Это первое и очень важное условие, потому что в противном случае мы замедляем производство, а это может привести к дефициту продукции на рынке, росту цен и так далее. Второе условие — это агрегация данных. Наш товар реализуется в основном в пачках, но при этом в логистической цепочке он существует от паллет до коробов, блоков. Возможность привязать пачку к блоку и далее к коробу и идентифицировать по такой цепочке производственную линию, на которой продукт был произведен, критична, чтобы видеть полностью всю цепочку.
То есть тару тоже нужно учесть, в отличие от бутылок?
Сергей Слипченко: Фактически да. Тогда можно видеть всю сбытовую цепочку и полностью контролировать оборудование.
И в результате?
Сергей Слипченко: В результате мы считаем, что система нужна, но она должна основываться на передовых современных технологиях.
Ваша позиция: она нужна, но вопрос времени, чтобы отрасль могла подготовиться?
Сергей Слипченко: Вопрос времени, вопрос выбранного носителя. Информацию нужно наносить не на специальные или акцизные марки, а непосредственно на упаковки, чтобы эта информация была неотделима от потребительской упаковки и соответствовала нашим техническим возможностям производства и сканирования. И необходима агрегация, о которой я сказал, чтобы можно было проследить всю цепочку, в том числе среднее звено, что ЕГАИС сегодня не позволяет делать в алкогольном бизнесе: мы видим бутылку только на выходе с завода, и дальше марка гасится в рознице.
Коль скоро разногласия сугубо технологические, диалог между отраслью и регулятором происходит в нормальном режиме?
Сергей Слипченко: Я бы сказал, с регуляторами, потому что в Российской Федерации нет единого регулятора. Мы де-юре находимся в Минсельхозе, хотя табак не выращивается в РФ, а полностью завозится из-за рубежа. Есть понимание и в правительстве, прежде всего в том, что в вопросе разработки системы необходимо учитывать новейшие технологии и специфику отрасли. Мы продолжаем на эту тему диалог и благодарны, что позиция отрасли воспринимается.
Через сколько времени, с вашей точки зрения, вы могли бы безболезненно ввести эту систему, без ущерба для текущего производства и без дефицита?
Сергей Слипченко: При условии, что технология будет выбрана с учетом нашей производственной специфики и тех технических моментов, о которых я сказал чуть раньше, я допускаю возможность внедрения такой системы к середине — второй половине следующего года. Мы уже начали процесс оборудования этих линий.
То есть вы своими предложениями никак не торпедируете идею законодателей, вопрос только в том, чтобы сформулировать технологические вопросы, решить технические вопросы. Спасибо!
Сергей Слипченко: Спасибо вам!